Я за 30 лет привык быть псом на улице,По-разному справляются люди с ним.
Но боятся одиночества, глупости,
Если германия - земля отцов, я Блудный сын,
Вернулся ни с чем.
У родителей единственный приют и ночлег, я однолюб и вообще.
Моя душа не покидала этот лабиринт, знакомых переулков и стен,
Город Бамберг, моя родина Германия, оба Франкфурт.
Одинокий волк в наушниках желтых,
Я как всегда брожу по улицам ночью,
С ухмылкой: "Марки поцелуй меня в жопу."
Характер человека мерзкий, псы честнее
Общество не терпит дерзких личностей.
Мой поезд мчится, я в дали от дома
В дали от бед своих, с бутылкой рома.
Но я привык в пути и жить как зомби,
Таким как мы команда: "Спим, когда ?"
Тут мало, что меняется, мало, что ведет к концу,
Тут каждому найдется, пара твердых кулаков к лицу.
Та же постановка и пот льется по лбу,
Лишь барыги молодеют, но все то же продается,
Гастрономам - спидос, адвокатам - кокос,
Рельсы по венам, изо рта паровоз.
Товар на разнос, наркота - лавандос,
Лох ложится под мента, а цена под спрос.
Прослушка сериал но палево факт тут ,
Меняют ти-мобайл на аилдыс карту
Купить или продать, друг, смотря что тебе нужно -
Путь в Чихай или Франкфурт.
Мульти-пульти будит злость и страх,
Берлин - город беременных сестер в платках.
Над этим Бог и Аллах играют в ШеихАмат,
И как только ШейхАмат- шей на шею канат.
Кто-то бежал из Совка, кто-то из Ближнего Востока
А толку? Родителям с дипломом, фабрик или на стройку.
Мама, мы все тяжело больны, все мы пациенты.
Русскоязычных в местных тюрьмах семьдесят процентов.
Поколение дебилов, алкашей отцов,
Оставляют матерей и жен, на коленях у могилы.
Менты враги, но не дай Бог что-то, каждый наберет сто десять,
Или что б отпустили с радостью споет им песен.
На воле все мы герои, всем закон - Омерта,
Тот кто громче всех орет, закономерно, запомни это.
Скажи трепло, начнет икать, каждый второй примерно.
Для меня жизнь изменить, как поменять квартиру,
Сам не на что не способен, меня не критизируй.
Я говорю, что знаю, пережил, видел и,
В этом фильме вы сидите в креслах - зрители.
Шум и гам в этом логове жутком,
Но всю ночь, напролёт, до зари,
Я читаю стихи проституткам,
Порчу взлетными обе ноздри.
Шум и гам в этом логове жутком,
Но всю ночь, напролёт, до зари,
Я читаю стихи проституткам,
Порчу взлетными обе ноздри.