Тысячи раз думал бросить все,
И провожала нас злая молва,
В мире обольстительных почестей,
Могут сломать даже слова.
Тысячи раз думал бросить все,
И накалялись нервы до бела,
Это едва ли кончится?
Теперь попытка 222.
Хочется просто без пошлости и понта,
Поговорить серьезно, а наших прошлых горизонтах.
О тех мечтах что были в грозы брошены без зонта.
О тех мостах что сожжены к дому из грез обломков,
Что далось кровью и потом, что-то легко экспромтом.
Кто-то наш горький стих скомкал, кто-то спасен был осколком,
Успех для нас возможен? Или же он фантом.
На смех! Нас может быть разложат по делом там,
В дали стану ли для них, и я как Дали,
Или же стихи мои им хуже вид падали.
Просто каракули, запахом нафталина или неповторимым чтивом силой оракула,
Мы баловались дабл таймом еще с противоядия,
И одеяло я шутя в Триаде перетягивал,
Но вот и он год спустя вышел "Орион",
И дежавю гром хотя рэп про любовь был моветон.
Я просто рассыпался в экспериментах на точки россы сразу шквал чувств выпустив
"Август" не дать остыть, потом альбом, еще альбом, еще альбом, облом, еще облом,
Ведь я о чем. Кто-то пишет песни сам для себя, кто-то для близких,
А я не я, когда не при делах наши диски и всякий раз казалось крах невероятно близко,
Собираясь по частям прежде стираясь в пески,
Тысячи раз думал бросить все,
И провожала нас злая молва,
В мире обольстительных почестей,
Могут сломать даже слова.
Тысячи раз думал бросить все,
И накалялись нервы до бела,
Это едва ли кончится?
Теперь попытка 222.
Можем плыть или утонем, крикнуть или не стоит? Бить нам или спорить?
Разбить или построить? И кто эту нить даст чтоб скоро шить и кто кроил?
Кто мир устроил? И в нем кто я?
Кто я сам для себя? И кто я для них? Ааа?
Может воля твоя дать им вскоре забыть нааас,
Да коли мы будем бить в бровь и не бить в глаз?
Да коли да боли ну что ли невидна,
Господи прости меня грешного жил пустыми надеждами,
Все с такими невеждами посреди неизбежного,
Возводили неспешно мы над пустыми безбрежно,
В рай свои мосты над разверженную бездною,
За бесполезно все пытались не ошеломили,
Знать на охоте не медведя мы, а пса ловили,
Люди танцуют танец и танцуют его саламея,
Это соло мне как испытанье соло мия!
Тысячи раз думал бросить все,
И провожала нас злая молва,
В мире обольстительных почестей,
Могут сломать даже слова.
Тысячи раз думал бросить все,
И накалялись нервы до бела,
Это едва ли кончится?
Теперь попытка 222.