Лёха Никонов:
Пой песня, пой, а вместе с ней бессонница,
О спящем городе, о людях беспредела.
Пой песня, пой, про продажу совести
Совесть на ложке, как звезда горела
Мечты ломали двери, мечты горели,
Ревели сирены, катили измены.
Поймите я не рэпер, не правый, не левый.
В ночи горела, свеча горела.
Я кое-что скажу, я имею право.
Мои стихи, как героин, как отрава.
Текут по белому листу, по переулкам, по биту,
Я здесь порядок наведу, поэт всегда найдёт беду.
В колесах, книгах, в порошке, плывут по небу и реке,
Мои бесстыжие слова как буква «а».
Стреляет в звёзды пистолет.
Мне сорок лет и я поэт.
Всё остальное смех и бред.

Пой, пой, пой, песня моя пой.
Слепой старухой, порванной струной.
Лети стрелой прямо в небеса.

Пой, пой, пой, песня моя пой.
Слепой старухой, порванной струной.
Лети стрелой прямо в небеса.

Руставели:
Над спящим чёрным городом.
Один посреди города спящего,
Мой пыл так горяч.
И словно сыч, что в ночи зряч.
И всё, что ору я.
Я вижу смыслы всех своих неудач.
И совесть палач рвёт капилляры и сердце,
Неистово негодуя.
Смотри, как одинок этот пёс,
На промокших чёрных улицах уставшего города.
Ему тоже верилось в счастье для всех и всерьёз,
Пока не стянули на шее удавку из провода.
Забыв истоки, мы припадаем губами к забвению.
Словно свет по растению, пускаю что-то по вене я.
Мы неизменные, и в тоже время мгновенные.
Вновь улетает мизерность наша ничем во вселенную.
Перегоревшая лампочка заменится на другую,
Но нам не сменить действительность данную.
В лавине бы души кровавой ночные вибрации.
Эта биомашина настроена на свою ликвидацию.

Лёха Никонов:
Пой, пой, пой, песня моя пой.
Слепой старухой, порванной струной.
Лети стрелой прямо в небеса.

Пой, пой, пой, песня моя пой.
Слепой старухой, порванной струной.
Лети стрелой прямо в небеса.

Лёха Никонов, Руставели.
Над спящим чёрным городом.