Макулатура:
Пустое сердце. Газовая плита. Недопитый шкалик.
Бутафорские предметы. Отсутствие человека зашкаливает.
Я не ищу тебя, я не ищу себя, я никого не жду.
Просто спускаясь за персонажами, заблудился в аду.
Конец привязанной мной нитки обрывается в пустоте.
Как будто прорвав плотину, видения вторгаются в тело.
Нагромождение образов невозможно выкинуть из головы.
И столько бесполезного знания, что кажется все мертвы.
Говорить давно не с кем, но я привязан к понятию Луны.
Воспоминанием об оазисе в стране бесконечной зимы.
За лживые картинки памяти и кажущиеся признаки хватаюсь,
Разливаю чай, чтобы пить его с призраками.
Двигаю, как фигурки. Превращаю кошмар в мелодраму.
Населяю миры статистами. Громлю их и строю заново.
Путешествую в них, куда нет страховки и минимум смысла.
Изобретаю Бога в пустоте между нулем и единицей.
Вся моя жизнь проносится мимо, как в окошко "скорой".
Пока меня везут в карете, где нет шофера.
Ожидание укола, чтобы начать все сначала.
Или лишиться сознания и навсегда замолчать.
Доброе утро, четыре стены, стол, мобильник.
Как будто меня ожидает вечная жизнь в телефонной будке.
Делаю вдох и выдох. Продолжаю набирать номер,
Не зная есть ли вообще адресат или только мои монологи.

Нет ни ночи, ни дня, ни конца, ни начала.
Моя история - крик или просто ворчание.
Отношения с миром в завершающей стадии.
От апатии к кошмарам, и от кошмаров к апатии.

Нет ни ночи, ни дня, ни конца, ни начала.
Моя история - крик или просто ворчание.
Отношения с миром в завершающей стадии.
От апатии к кошмарам, и от кошмаров к апатии.

Черное солнце греет мои растянутые лыбой щеки.
Лежу на осколках себя самого, свожу дурные счеты.
Бесконечное сегодня, - я в нем представляю,
Как кто-то возвращается к ней, а я назад во мрак.
Я умирал сто раз, и каждая была несуразней другой.
Старый пират, закончивший на паперти с одной клюкой.
Кто меня вспомнит, знайте, что не было такого.
Только уловка разума. Фраза ментояза из протокола
О мелком хулиганстве, - просто случайно поссал в кустах.
Между ночью и днем застрял во снах, как транстаг.
Посреди пикника женщины плавают под печальные песни.
И я собираю из них одну, но получается слово Вечность.
Стук перчаток по мешку в зале, как бой часов напоминает,
Что каждый новый день - враг, и его лицо так с моим одинаково.
И если кто-то из нас первым умрет, другой
Рассмеется и пропишет ему пенальти.
Как вы живете, кто смотрит ее каждый день, как кино?
Как держите ложку? Не дрожит ли ваша рука за письмом?
Как ходите в бары, в магазин за бельем и в рамс за дерьмом?
Как вы живете, кто видит ее каждый день, как мой сон?
Ее тонкие пальцы, как молнии сверкают перед глазами,
Когда падаю в обморок, обгаженный веществами.
Меня сшивают по кускам и выносят на каталке в лето.
Солнце слепит в глаза. Слипается пробитое веко.

Нет ни ночи, ни дня; ни будущего, ни прошлого.
Раскачиваю этот состав, как пробитую лодку.
Режет мир надвое ржавая бритва горизонта.
Выходит за кадр и приближается к горлу.

Нет ни ночи, ни дня; ни будущего, ни прошлого.
Раскачиваю этот состав, как пробитую лодку.
Режет мир надвое ржавая бритва горизонта.
Выходит за кадр и приближается к горлу.

Михаил Енотов:
Мое сегодня по ночам пожирает завтра.
Я встаю в полдень, чтобы начать спуск вместе с солнцем на запад.
В темные времена поэт может быть только проклятым,
А у меня ни грехов, ни подвигов, один только стыд.
Стыдно, что не сложил кости в "Русской весне".
Россия летит к чертям, и я хочу с ней.
Или может она летит туда за мной следом?
Уже не важно. Небо рушится льдинами посреди лета.
Лето 2017. Семь лет спустя новая серия
Той же апокалиптической комедии.
Только у героя прибавилось седых волос и прочитанных книг,
А смех за кадром стал громче.
Теперь ясно, кто режиссер моей жизни.
Я так долго менял одежды, себя искал.
А подлинный я - тот, кто плачет на полу и зовет Христа.
Если увидите меня в другом состоянии, знайте, что это не я,
А мой брат-близнец. Мы сами друг друга путаем.
Как борьба нанайских мальчиков. Печальная буффонада.
Поэтому я распинаю Бога, а потом распинайте рядом.
Кричит "или-или", Ломасовых фонит.
Во царствие Твоем меня помяни.

Ни ночи, ни дня; ни рая, ни ада. Мертвые пусть лежат.
А жизнь - это падать, вставать и падать,
Потом - снова вставать, и так до конца.
Важна не линия, а точка, в которой она оборвется.

Ни ночи, ни дня; ни рая, ни ада. Мертвые пусть лежат.
А жизнь - это падать, вставать и падать,
Потом - снова вставать, и так до конца.
Важна не линия, а точка, в которой она оборвется.