Комар выпил мою кровь, и я его жестко убил.
Один из-нас убийца комаров, другой из нас комар-де*ил.
Потом я пил морс, два стакана, и думал о том,
Что я мог бы родиться на окраине Абакана.
И вот это было бы да.
Потом я ушел из кухни, с мыслью о городах,
О том, что справедливость где-то в пи*де, ну и в снах.
Потом приехала Алла в ожерелье из алых бусин.
Б*я, вот Алла умеет немало, от ее си*ек я бурно пруся.
Потом уехала Алла, и я остался один.
Я нежно лежал, как коала, в мурашках, как апельсин.
Потом я спустился в подпол, там у меня зиндан.
Сидит там Андрюха Шомпол, б*я буду, сам Шомпол, сам.
Потом я дал Шомполу хавчик, водички, хмурого чек.
И ху*е, что он заложник, он - Кончита, но он человек.
Потом я сходил на речку, окунулся и е*нул пивка.
Взорвал папиросу с сечкой, жизнь летом пи*децово легка.
Потом я лежал на спинке, глядя на в небе след.
Б*я, надо было б присунуть Иннке и не слушать весь этот бред.
Потом я пошел до дома, а солнце стекало за холм.
И волшебная, что ли, истома, мне снилась буквально во всем.
Потом я зашел в магазик, цыпануть себе чисто пожрать.
Магазик наш держит Томазик, я ему бабки, он мне то, чем мне срать.
Потом я пошел восвояси, включил под кастрюлей огонь.
Б*я, завтра уже седьмое, х*ясе, дни летят шустро, как вонь.
Потом я закинул пельменьки в кипящий водоворот.
Что ж, завтра грохну Шомпола, на*уй стенки, бабки до седьмого.
До седьмого! Е*ана в рот.