Комната обнимает усталое
Тело под гнётом самим.
Сомневаюсь что жив, я не чувствую
Собственных сердца биений,
Зачем они (зачем они)?
Зачем мне идти против света,
Наставив на путь этих пленных?
Если мы вместе шагали на смерть, -
Всё равно мы не дойдём
До неё одновременно (как внутривенно).
Мама, я тону на страницах
Этих бесполезных хроник (тону).
И чернее смогом над могилой скопа людей,
Что станут мне чем-то кроме себя.
Жизнь расставит роли -
Эти пешки срубят мой гнев под корень
Я взрастил в себе это древо стройными,
Чтобы ветер всегда мог сломить мою волю (давай).
Дай мне новый день, где
Жизнь в красивых тонах на их полотне.
Но жизнь настигла там, где мы ждали смерть;
Я смотрю в темноту, отражаясь в ней.
Навсегда в цепях безобразных дум,
Но с ними разум чист, как соблазны юности.
Посвятим эти оды пространству,
Где тёмные воды не скроят глупости!

В этой буйной памяти крах и я,
Мы громады боли.
Ненавижу всех, чтобы вспомнить, кто я -
Я закрыл глаза, и я снова дома.

Эти дыры-раны от мерзких, грязных людских ладоней.
Я встаю с кровати, чтобы помнить, кто я!
Я закрыл глаза, и я снова дома.

В этой буйной памяти крах и я,
Мы громады боли.
Ненавижу всех, чтобы вспомнить, кто я -
Я закрыл глаза, и я снова дома.

Эти дыры-раны от мерзких, грязных людских ладоней.
Я встаю с кровати, чтобы помнить, кто я!
Я закрыл глаза, и я снова дома.

И недоступен аппарат -
Выбрось самое ценное иль прячу в саркофаг.
Прячу и тревожно бью давно в колокола,
Разукрасив жизни полотно в полутона.
Полужизнь в полусмерть -
Ты только положи и под серп свою голову,
В одном из тех - забытых городов, где:
Ни времени, ни Бога, ни веры,
Ни порока и света только спичек коробок.
И всё, что фортуна припасёт;
И всё, что поворот преподнесёт -
Обернётся колесом
И об стену разобьётся в щепки;
И у ребятишек вызовет
Нахальный хохот и восторг.

Знаешь я даже рад (знаешь).
Знаешь, я рад, что нас никак не понимают (эти люди)
Знаешь, если даже так, я всё равно готов идти
Всё так же безрассудно по обрыву краю.
Знаешь, я не вижу никаких проблем.
Знаешь, я целую револьвер.
Знаешь, когда птица покидает отчий дом -
То нечто важное внутри нас погибает насовсем.
Знаешь, а мы всю жизнь играем в кости.
Ты надеешься спасти себя, но после
Нарисуй мне на листе две красные полоски.
Сделка, что ровно в 6 на перекрёстке!

В этой буйной памяти крах и я,
Мы громады боли.
Ненавижу всех, чтобы вспомнить, кто я -
Я закрыл глаза, и я снова дома.

Эти дыры-раны от мерзких, грязных людских ладоней.
Я встаю с кровати, чтобы помнить, кто я!
Я закрыл глаза, и я снова дома.

В этой буйной памяти крах и я,
Мы громады боли.
Ненавижу всех, чтобы вспомнить, кто я -
Я закрыл глаза, и я снова дома.

Эти дыры-раны от мерзких, грязных людских ладоней.
Я встаю с кровати, чтобы помнить, кто я!
Я закрыл глаза, и я снова дома.

Я сам решу, как мне быть -
Даже, если ты раздавишь мой грязный быт.
Я взрываюсь в безнадёжный пропащий трип,
Вспышка света раз запечатлит rapid.
Жизнь на плёнке, где кадр - и ты погиб!
Смех ребёнка и люминесцентный свет.
С этой памятью, ты - инвалид;
С этой памятью, ты проживёшь ещё много лет;
И однажды сойдёшь с ума,
Видя всех тех людей, что вокруг тебя.
Они счастливы без твоего тепла;
Они счастливы без обоюдных драм!
Жизнь на плёнке, где кадр - и ты погиб!
Смех ребёнка и люминесцентный свет.
С этой памятью, ты - инвалид;
С этой памятью, ты проживёшь ещё много лет.