Ты не увидишь мир её глазами,
Не сможешь ощутить его запах,
Ты мог проплыть мимо не прикасаясь,
Но что-то тебя заставило нырнуть в нашу заводь.
Стало быть я теперь самый пьяный,
Пятиться - не моё, но я чую что проиграл и,
Пятница накрывает, делится одеялом.
В нём девицы, куролесица, маккаланы, кальяны.

Я теперь самый пьяный, я теперь самый пьяный, я теперь самый пьяный.
Мельница крутит
Ром с пинокалладой, самбуку, колу, олд баррел, и группу клоунов у бара, где я теперь самый пьяный.

Тик-так,
Время незамеченное кем-то
Улетит в даль.
Ты бы никогда её не понял, не увидел даже став таким хотя б на половину
Как я.
Жизнь
Каждые пол года заставляла переписывать печальные события -
Диктант.
Ты,
Прямо с занятий похитил мои чернила,
Перо лебединое
И тетрадь.
Ты не разделишь с ней хлипкий кров,
Не поймёшь её редких снов,
Не разложишь на маленькой табуретке ей шведский стол.
Вы не дойдёте до отметки в "сто",
На просмотре кинолент без слов.
Ты не сумеешь сгенерировать так ею любимый
Едкий фарс, и редкий вздор.
В моём плеере есть кнопка стоп,
Но перемотки я в нём не нашёл,
Её заменит удобный скрол, назад
Где-то на пять тысяч постов.
Там где вод не мутил никто,
Без посторонних чужих частот,
Где я не проворонил последний вагон,
И не падал в огонь непонятный микстур.

Эйоу, эйоу!
Мир её глазами.
Эйоу, эйоу!
Ты не увидишь, зато я теперь!...

Я теперь самый пьяный, я теперь самый пьяный, я теперь самый пьяный.
Мельница крутит
Ром с пинокалладой, самбуку, колу, олд баррел, и группу клоунов у бара, где я теперь самый пьяный.

Я теперь самый пьяный, я теперь самый пьяный, я теперь самый пьяный.
Мельница крутит
Ром с пинокалладой, самбуку, колу, олд баррел, и группу клоунов у бара, где я теперь самый пьяный.