Макулатура:
Хотите со мной сфоткаться? Я фанерная фигура автомойки.
Закрываются ворота, бригадиры, рабочие уходят.
Я остаюсь один. Проспект теряется в ночи. Все это сон,
Или я приговорен здесь стыть, пока не вышел мой срок?
Если нужен автограф, - я оборванная доска объявлений,
У ждущей сноса "Хрущевки", где гортензии на старой мебели?
Меня обнять не сможете. Я - ночь с тихими стонами и пальцами,
Как копья, что ищет сердце под футболкой, размокшей после рэйва.
Разводы портвейна. На стенках кружки, подаренной в честь юбилея.
Я - рельсы, по которым шарит усталый шкуроход,
Рукой, не находя чужой закладки. Все окутано стылой тоской.
Холодное утро. Я - гневный плакат под летним дождем.
Своим стилусом ОМОН лицо автора перечеркнет.
Счетчик задержаний снова напомнит, кто здесь лед,
Но на нем никто не подскользнется, никто не упадет.
Вы не уместитесь со мной на кровати,
В приемном покое железная сетка свисает до пола.
Одинокому - горе, а делить себя с кем-то уже не позволяет здоровье.
Только кошмары приходят, и мы сочиняем истории.
Скорей бы ебн*ться от бессонницы или пустить кровь,
Но есть только матрасы, молчаливые книжные полки.
Я - просто вопль без пола, возраста, лица и формы.
Вы меня не услышите, даже если засунете в уши колонки.

ЛСП:
Твое равнодушие - моя смирительная рубашка.
А под кожу, а под кожу мне запускают дельфинов стаю.
И я вроде их слушаю и улетаю, но мне уже не важно.
(Туда, где) все так уж важно. Все не так уж важно.

Макулатура:
Жить - значит правильно делать выбор: дурка или бордель.
Переключаю рычаг над тщеславии, унынии и похоть преодолев.
Твой образ держу в голове, как фигу в кармане тайком от врачей.
Выстраиваю новый дом вместо старого, который сгорел.
Знаю, что ты отменишь все мои песни одним щелчком.
Для тебя я и наше прошлое - просто симптом.
Шагами в больничной палате измеряют длину разлуки.
На наши общие мечты, как с другой планеты смотрю.
Открываю каждую новую дверь, как портал в другой мир.
Ищу точку опоры, обучаюсь по новой сходиться с людьми.
Усилием воли не даю себе увидеть чудовищ вместо всех них.
Из забытых снов просыпайся и создавай себе единые огни.
Дозировка оланзапина и вальдоксана, на ночь аминазин
Помогают поверить, что каждый человек заменим.
Новый день даст по печени и за спиной заломит руки, как мент.
Убивая мозг, кроша прошлое на бессмысленные фрагменты.
В этой комнате никогда не было нас.
Это был сон, увиденный в маниакальной стадии.
Мы снова с тобой не знакомы.
Мы никогда не гуляли на этих улицах - это был бред.
Скоро он потеряет свои очертания, как воспоминания детства,
Пока вытираю посуду, выхожу в город ночных кошмаров.
Вдыхая холодный воздух, видения воспаленного мозга сжигая.
Измельчаю таблетки шагами вечернего променада.
Тебя нет. Есть только расстояние между двух стен палаты.

ЛСП:
Твое равнодушие - моя смирительная рубашка.
А под кожу, а под кожу мне запускают дельфинов стаю.
И я вроде их слушаю и улетаю, но мне уже не важно.
(Туда, где) все так уж важно. Все так уж важно.